С началом специальной военной операции в зону СВО приехали не только военные, но и обычные россияне. Среди них — отец Максим (в миру Максим Серпицкий), ставший героем ролика спецпроекта «Неизвестные герои». В ДНР он уже 3-й раз.
Иерей отец Максим Серпицкий в командировке уже третий раз. В эти «командировки» его никто не посылал. Он сам просил, уговаривал, настаивал и наконец получал благословение на поездки.
«Настоящий священник всегда должен служить там, где трудно, страшно, больно», — объясняет отец Максим. Такой он человек. Такое ему нелегкое досталось наследие. Оба деда воевали, и воевали геройски. Отец, дядя и брат пошли по стопам деда Луки. Все стали заслуженными летчиками, но уже гражданской авиации.
Максим родился в 1974 году в летном городке под Ташкентом. Примерно через год семья переехала в Москву. Он учился в обычной советской школе, носил октябрятский значок, читал про маленького Володю Ульянова, учил историю Великой Октябрьской революции, которая освободила народ от религиозных предрассудков, был пионером, потом комсомольцем.
Как пишет Lenta.ru, путь Максима к служению начался с интереса к православной культуре. Подростком он бывал в заново открытом Даниловском монастыре, любовался архитектурой, рассматривал старинные иконы. Ему нравилась атмосфера храма, запах горящих свечей, торжественные и красивые ритуалы, значения которых он тогда еще не знал. Чтобы лучше в этом разобраться, читал литературу по истории православной церкви, Евангелие.
В 90-е годы бывшие советские люди с интересом осваивали премудрости бизнеса. У Максима был неплохой технический английский, он хорошо разбирался в автомобилях. Этого оказалось достаточно, чтобы получить работу в крупной дилерской компании, занимавшейся продажей автомобилей Ford. Максим поступил Институт экономики и антикризисного управления (ИЭФУ). Получив образование, работал в крупном холдинге, выполнявшем госзаказы, в том числе оборонного назначения. И чем дольше он работал, чем больше прилагал усилий, тем больше разочаровывался в результате. Разочарование в результатах своего труда стало одной из главных причин духовного кризиса и решения резко изменить линию жизни.
— Я не считаю, что моя жизнь так уж резко изменилась, — поясняет суть этого решения отец Максим. — Внутри себя я всегда ощущал, что не один, всегда чувствовал поддержку, чувствовал, что кто-то меня хранит и направляет. Купил Библию, Закон божий, стал читать — и все начало вставать на свои места. Я понял, что в своей схеме, отталкиваясь от экономики, я упускаю самое главное: основу и первопричину бытия, связь человека с Богом. И как только это стало мне очевидно, я решил все свои силы и таланты потратить на то, чтобы приносить максимальную пользу людям. Степень вовлеченности может быть разная: либо ты полностью отдаешься делу, в данном случае служению Богу, либо просто заходишь в церковь, чтобы помолиться, и живешь дальше своей жизнью. Я решил служить.
А поскольку у отца Максима слова с делом не расходятся, с началом СВО он посчитал своим долгом быть в зоне боевых действий и стал добиваться отправки туда. Если бы не отпустили священником, пошел бы добровольцем.
Священник, в отличие от дьякона, который может только прислуживать при богослужении, лицо абсолютно самодостаточное. Он имеет право самостоятельно крестить, венчать, причащать, исповедовать… Выражаясь военным языком, это самостоятельная боевая единица, обладающая необходимым опытом и полномочиями.
— А зачем вообще нужен священник в зоне боевых действий? Каковы его обязанности? — задаю вопрос отцу Максиму.
— Во-первых, ты приезжаешь — и у тебя есть святые дары. Ты имеешь возможность причастить солдат. Главная задача священника — морально поддержать, причастить, исповедовать, окропить святой водой, маслом помазать.
11 сентября группа священников возвращалась из Луганска, и в районе Макеевки их машины попали под обстрел. Снаряд взорвался позади автомобиля, в котором был отец Максим, примерно в 30 метрах. Осколок пробил боковую стойку, влетел в салон и уже на излете угодил ему в спину. По счастливой случайности — точно в металлическую пряжку портупеи. Впрочем, сам он видит в этом не счастливый случай, а промысел божий:
— Когда осколок попал мне по горбине, моя первая мысль была о близких. Я же обещал жене и дочери вернуться домой живым и здоровым. Когда ощутил ожог от осколка в районе позвоночника, подумал, не дай бог, вернусь домой инвалидом беспомощным, какой обузой я для них буду. Но все обошлось. Для меня это стало доказательством: если будешь думать только о себе, дрожать как осиновый лист, этим ты только привлечешь беду. А если будешь думать о близких, защищать их от зла, то тебе воздастся, тебя будет хранить Господь.
Следует ли вообще мирным людям так рисковать? Есть ли от «боевых отцов» реальная польза на фронте, или они просто путаются у военных под ногами, мешают им, отвлекают от более важных дел? К этим вопросам отец Максим относится очень серьезно с самой первой командировки. Своей главной заповедью он тогда сделал «не будь обузой, не навреди».
В тылу посттравматический стресс пытаются лечить психологи, иногда на это уходят годы. На фронте такими психологами становятся священники. Человек, который добровольно рискует своей жизнью, не может относиться к своей работе формально.
— Вначале я очень переживал, не буду ли для всех обузой, смогу ли принести какую-то реальную пользу. Были сомнения, что греха таить, — рассказывает отец Максим. — Потом поговорил с людьми, получил отзывы. Меня хотят здесь видеть, ждут. И я понял, что это моя задача, и с ней я пытаюсь справляться.
Новости Тольятти
Стоит ли уходить в отпуск в мае?
В Тольятти отопительный сезон завершится 22 апреля
12 апреля в Тольятти пройдет региональный этап Всероссийской ярмарки трудоустройства